robotesse

Завтра, 15 апреля, в DI Telegraph пройдёт уже третий по счету большой винтажный маркет, который делают прекрасные люди из ассоциации на Покровке, 17.  Соседи по этажу, «Кооператив Сияние», там тоже будут. На этот раз собрали более 60 участников, среди которых есть и известные (Peremotka), и многообещающие новички (Dancing Store). Мне очень интересен проект «Костюмерная DK Petlura» — судя по анонсу, имеющий прямое отношение к художнику, а также «Торговая контора одного дня Bye-Buy», распродажа гардеробов известных московских модниц, среди которых будет Елена Камай — душа и организатор «Ламбада-маркета». В общем, идти надо. 

Я поговорила с Мариной Чуйкиной (STROGO vintage) и Таней Лягерой (Cream) о том, как устроен их бизнес, какая вещь хороша для продавца, а какая — для покупателя, а также почему в российских секондах так трудно найти что-то интересное (спойлер: это не потому, что вы плохо ищете). 

Сколько проектов сейчас в вашем шоуруме?

М. STROGO Association – это шесть магазинов: STROGO vintage, Iskra, Vintage salon «N.Bonaparte», Kitsch, Cream, Past Perfect. Есть постоянный состав и новые участники.

Т. С самого начала была Марина со STROGO, потом добавилась «Искра», потом «Крем», потом остальные: кто-то приходит, кто-то уходит.

А почему уходят?

М. Возникают какие-то личные обстоятельства, человек перестает интенсивно заниматься проектом, а здесь нужно всё время платить аренду. Если в какой-то момент ты перестаешь заниматься проектом, тебе становится невыгодно здесь находиться.

Т. Ещё мы следим за качеством, постоянно повышаем уровень, а это трудно делать, если проект привозит мало и не самые лучшие вещи.

То есть у вас коллективный контроль качества?

М. Тут я главный контролер.

Т.  Марина старается, я ей помогаю. Мы выбираем так, чтобы не было масс-маркета, чтобы были вещи до нулевых.

М. Или если это секонд после нулевых, он должен быть выразительным, особенным.

Какие у вас требования?

М. Я однажды написала подробный список критериев, например, если джинсы – только с высокой талией и только из плотной ткани; они могут быть зауженными или мам-джинс, но они не должны быть тонкими. Здесь не доминирует мой личный вкус, здесь шесть разных вкусов, но есть какие-то общие критерии: качество, не-масс-маркет, состояние более-менее приличное.

Недавно я говорила с подружкой, она с ностальгией вспоминала старый H&M. Такое вам подходит?

М. Я как-то в Стокгольме нашла клевую шелковую блузку, как раз H&M из 80-х. Но, конечно, если это H&M четырехлетней давности – нет, каким бы классным он ни был. Вещи, которые вышли из моды недавно, больше всего вызывают отвращение. Например, недавно нам приносили джинсовку с круглым вырезом, без воротника – такие перестали носить всего 3-4 года назад.

Но в основном вы находите всё сами?

М. Кто-то работает с частными коллекционерами, например, я работала с коллекционером из Берлина. Нашла его в интернете – зашла на его сайт. Он сам ходит по блошкам в Германии. Я увидела сумасшедшую юбку Kenzo, дрожала, как бы её не купили. У него была невероятная коллекция: Шанель, Ив Сен Лоран. Я у него купила несколько вещей, типа брюк Tierry Mugler за 20 евро – и здесь продала их за 2000 р. Юбка Kenzo у меня висит до сих пор.

Как устроен ваш бизнес? Где вы берёте вещи?

М. По-разному. Я, например, езжу в Швецию, там плохо с блошиными рынками. Мои источники там – charity shops или такие же винтажные магазины; они могут быть большими и сетевыми, а могут быть маленькими, как наш. Цены разные: можно что-то купить за 30 крон, а что-то за 300 (умножай на 10, чтобы перевести в рубли), и хороших вещей много. Я для себя сделала вывод, что в Швеции просто настолько высокий уровень жизни, что люди отдают в лавки много вещей в хорошем состоянии. А в Берлине, к сожалению, нет. Там можно нарыть, но просто из Швеции ты вернешься с 80 хорошими вещами в чемодане, а из Берлина с 15. На самом деле, выбор города зависит от того, какой у тебя проект: если ты хочешь все очень тонкое, селективное, шелк – лучше ехать в Берлин. Или если ты просто частный любитель-коллекционер. В Берлине много хорошего, и много блошиных рынков, просто ценник выше.

А в России есть места, где вы что-то берете? Секонды, например?

М. Для наших проектов мы там ничего не берем.

Т. Обычно если кто-то из магазинов этим и занимается, это составляет маленькую часть закупки.

М. Там можно искать для себя. Вот у нас есть секонд внизу – я себе там купила свитер, 100% кашемир. Но для хорошей подборки в магазин – нет.

А почему, проблемы с качеством?

М. Я здесь разговаривала с ребятами – они не покупают для России товары уровня «крем», не могут себе позволить. Они покупают категорию гораздо ниже. В мешке может попасться одна хорошая вещь, но она одна. Ради этого гонять по московским секондам смысла нет. Говорят, в «Мегастиле» раньше было лучше.

Т. В Питере «Мегастиль» и сейчас интереснее, и Уделка есть, и в целом качество получше; почему – потому что рядом Финляндия. Не знаю, почему всё это не доезжает до Москвы.

Получается, выход – путешествовать и привозить.

М. Есть молодой проект Dancing Store, они придумали такую модель: позвали много молодежи, которая покупает для них, сдает, получает какой-то процент. То есть у них большая мафия людей, которая для них роет.

Т. При этом они довольно модные, трешовые, в духе 90-х.

М. У них хороший вкус, в любом случае.

Т. В общем, каждый по-своему крутится.

Вот вы привезли вещи, поставили наценку, чтобы окупить аренду и получить какую-то прибыль –

М. И поездку.

Т. Поездку, чистку, где-то нужно подшить.

А у вас есть контакты с химчистками? Потому что, если делать это по ценам химчистки, получится дико дорого.

Т. Большую часть вещей можно постирать самостоятельно, отпарить. В химчистку мы обращаемся, только если это замша или шелк. В любом случае, в шоурум мы приносим только вещи, которые уже прошли все стадии.

М. В Европе в charity shops и винтажные магазины вещи попадают уже 100% очищенные от бактерий; они могут иметь грязные пятна, но никакой заразы на них нет.

Т. У нас такая же история. На вещах даже бирочки есть, это значит, что вещь обработана.

У вас очень красивая развеска, причем перемешаны вещи разных проектов. Как вы её делаете, по каким принципам?

М. Иногда решаем по цветам развесить, иногда по темам: здесь хайп, здесь романтика.

Т. Постоянно новые вливания, картина меняется.

Работаете вы тут по очереди?

М. У нас есть те, кто работает, и те, кто не работает: кто не работает, чуть больше платит аренду.

Т. Работать интересно, потому что ты видишь, чем интересуются люди, ты с ними в прямом контакте.

А чего люди хотят в целом? С какими запросами приходят?

М. Мне кажется, они хотят не совсем того, что бы мы хотели, чего бы они хотели.

Какая прелесть!

М. Мы бы хотели, чтобы у них был супер- отточенный вкус, такой и модный, и классический одновременно.

Т. Но это меняется постоянно!

М. Мне кажется, девочки в России хотят женственности и сексуальности. И наконец дошла мода на минимализм.

Т. Хотя на наш взгляд, это не топовый вариант.

М. Я вот сейчас на историзме помешалась.

Мир тоже потихоньку помешался.

М. А до нас только доходит. Жабо, огромные рукава-фонарики.

Т. В сочетании с грубыми аксессуарами.

Недавно я была на Ламбаде, и обнаружила, что можно найти маркет, не зная, где находится Трёхгорка – если ориентироваться по виду людей, которые идут в одну и ту же сторону. Пальто оверсайз, волосы собраны в гульку на макушке, джинсы-скинни, кроссовки, городской рюкзак. Универсальный рецепт. Или – черное всё, белые кеды.

М. Аааааа!

А бывает, что вещь классная, но её не покупают?

Т. Бывает, часто.

М. Я уже не покупаю явно китчевые или чернушные вещи. Вот в Швеции есть повесить эту рубашку с драконами – её не будет на следующий день. Там просто в самом модном секонде такие штуки – коронные.

Т. У нас такое может покупать только публика, которая носит Рубчинского. Мне кажется, наши люди одеваются консервативно, и даже люди из арта, прогрессивные – выглядят сдержанно.

М. А шведы целый день так ходят: черная кепка, длинный черный плащ на поясе, спортивные штаны «Каппа», заправленные в ботинки на каблах с длинным носом.

Ветеман готовый пошел.

Т. Ну да, по сути.

М. Но здесь это бесполезно. Изначально я на это ориентировалась, но теперь перестала так делать.

А недавно я выложила платье Ив Сен Лоран, черное на пуговках – оно разорвало инстаграм. Это было показательно. Женственное, красивое, элегантное – хотят.

Бывает, конечно, что мы делаем ошибки. Например, эта черная дутая толстовка – мне кажется, она такая понятная, такая объективно модная! Но висит она уже полтора месяца. Или шелковый черный бомбер – самая очевидная вещь, чистый шелк. И – нет.

Цикл в полтора месяца – это для вас много?

М. Иногда вещи на следующий день снимают.

Т. Такие бомберы появились в «Монки», приблизительно за ту же цену, только не из шелка.

Что происходит с вещами, которые не продались – и даже остались после сейла?

М. Обычно они остаются по сейловой цене, и люди доходят ещё недели две и докупают.

Т. Таких вещей остается мало. Что не продалось, мы выкладываем в корзины «всё по 300» и «всё по 500».

М. Бывает, мы психуем и на сейл скидываем вещи, которые и так бы продались, если немного подождать.

Расскажите про маркет, который будет в эти выходные.

М. В этот раз у нас больше 60 участников.

А как устроена работа участников из других городов: владелец магазина из Тель-Авива приедет ради маркета?

М. Это русский чел, который перебрался в Тель-Авив и начал заниматься винтажом, закупил там коллекцию, а сейчас приехал домой в Москву с чемоданами. Тут мы его и захантили. В инстаграме он давно торгует, офлайн будет первый раз. У него хорошая подборка.

Есть ещё участники из Грузии?

М. У них своя система: они отправляют чемодан, а здесь его встретят какие-то девочки и будут продавать.

Вы сами находите людей?

М. Мы постоянно ищем новых участников через инстаграм. Их, надо сказать, появляется довольно много. За последние месяца три повылуплялось много новых проектов, и поскольку они все подписываются на нашу базу, мы быстро узнаем о них.

Смотрю ваш инстаграм с удовольствием. Только удивляюсь, откуда у вас столько энергии делать съёмки.

М. Я не делала съёмки давно.

Т. Но мы постоянно работаем со стилистами.

М. Иногда мы с ассоциацией собираемся и делаем общие съёмки: платим символические деньги и снимаем просто луки. В последний раз я делала съёмку с Дашей, такой губастой девочкой – лайков был минимум, и народ как-то не понял. Не особо заходит в массы наше творчество.

А зато сейчас мы сняли такой красивый клип для маркета! Попсовая история для девочек, но нам самим очень нравится.

 

Этот маркет будет третьим по счету?

М. До этого у нас было много маленьких, но большой – третий.

Меняется количество проданного? Я узнаю об этом из разных источников, и по собственным ощущениям – народ стал меньше покупать, рынок просел. Есть такое?

М. Да.

А в чем выражается – в вещах, в деньгах, в том, как люди выбирают?

М. Катя из Mix&Match рассказывала, что раньше на Ламбаде человек брал 3-4 вещи на примерку, и как минимум две он покупал. Сейчас очень много возвращают и вообще ничего не покупают. У нас то же самое. Раньше на сейлах всегда брали вещи; если человек идет в примерочную с кучей вещей – значит, одну как минимум купит. В этот раз многие все скидывают.

Т. А по моим ощущениям, людей в шоуруме становится больше.

М. Это просто мы больше раскрутились. Я начала фиксировать продажи в приложении, и увидела, что предыдущий месяц был самым маленьким по выручке за всю историю.

Т. Ну, февраль и начало марта – вообще провальный период.

М. За день в шоурум просто так может прийти человек пять. Маркеты очень помогают раскрутиться.

Ваши маркеты каждый раз – большое городское событие, и карта секонд-хэндов получилась офигенная.

М. Надо бы её восстановить.

Как винтаж влияет на ваш собственный гардероб?

М. У меня – полная катастрофа, мой шкаф пустой. Я себе ничего не хочу покупать, при том, что у меня такой высокий идеал покупателя.

Т. Очень тяжело, занимаясь одеждой, тратить время на то, чтобы прихорошиться. Меняется отношение к одежде. Раньше я выискивала вещи и для проекта, и для себя, делала классные луки, на мне всегда было что-то необычное, я ходила на всякие тусовки. Сейчас я хожу в футболке и трениках каждый день. На выбор вещей тратишь слишком много энергии.

М. Мы делаем этот выбор, просто для других людей.

Т. Когда я выбираю, то оцениваю очень много критериев: классно – не классно, за сколько можно продать и так далее. И эту работу, которую ты делаешь для других, потом не хочется делать для себя.

М. Если я вижу клевую винтажную вещь, я не позволяю себе забрать её, я приношу её сюда. Если я буду себе лучшее оставлять, что же это будет за магазин?

С кем вы дружите из винтажных магазинов?

М. Катя из Mix&Match – наша самая большая любовь, и ещё у неё очень продуманная и выверенная подборка. Сам проект очень умный. Ещё нравится RaiseSome Store, это новый проект, они тоже будут на маркете. Они сейчас недорогие, и у них клевая подборка платьев.

Т. У них ценник низкий, и настолько быстро всё уходит, что нет смысла что-либо арендовать – работают через инстаграм.

М. Они так же, как и мы, любят The Corner Store – винтажные платья на контрасте с татухами и жесткостью; это стиль, который я обожаю. Обещают к маркету собрать супер-подборку в стиле Corner Store.

Мы решили сделать это лето сезоном маркетов. Будет один fashion day без продаж, с лекциями, с перформансом. Это будет, надеюсь, в Аптекарском огороде, среди цветов. Всё будет очень круто, если они нам подтвердят.

Т. Ещё мы сделаем парочку маркетов на новых площадках. Каждый раз мы делаем всё индивидуально, зависит от места: с афтерпати или без, в перформансом или без.

М. Будет и очень чистый, очень понятный маркет – в светлом прямоугольном помещении, лучший вариант, чтобы познакомиться с разными проектами. Хотим летом с маркетами прямо зачастить.

Все фото отсюда.