robotesse

Пытаясь придумать этому интервью название, я набросала на бумаге для заметок облако тегов:

принт сейчас ярко ЖИЗНЬ  футболка знаменитости  люди свитшот Мутко ноу криминалити ДЕНЬГИ вышивка первый канал коллаборация кастомизация графика TV скорость стритстайл твоё коммерческая муза дизайн момент 

Подумала — и решила, пусть это будет эпиграф. Хотя понятно, что сама Катя Добрякова рассказывает о своём деле гораздо интереснее. Интервью было записано осенью.

Первый вопрос про Comme des Garcons, второй – про Татьяну Парфенову. Как вы относитесь к ним, потому что пересечения есть.

А что у Парфеновой?

Линия для дома, вышивка с растениями и насекомыми.

Мы взяли тему русского леса средней полосы – наших зайцев, медведей, лис, волков, и её развивали. Никого не смотрели, ничем больше не вдохновлялись, но, к нашему удивлению, Валентино в этом сезоне тоже показывает цветы, маргаритки, то есть флористический принт, и в этом мы с ними пересекаемся. Но эту идею мы вынашивали задолго до их показа, она у нас есть в эскизах. Это не значит, что кто-то у кого-то свистнул, просто мысли очень часто в воздухе витают, и ты их цепляешь.

У меня, например, миллион тематических пересечений с Маркусом Люпфером, это просто удивительно. Сейчас мы уже сделали коллекцию с поэтами и музами (вышитые Маяковский, Плисецкая), в Париж поедем, её повезем. А когда я в питерском ДЛТ открывала корнер, обнаружила, что Маркус Люпфер сделал цирк – а мы уже цирк начали на следующую зиму; как такое получается, я не понимаю. Но мне симпатична его марка.

Мы стараемся сами все производить, в России, и вышивку тоже делаем сами. Хотим экспериментировать с пайетками, но у нас в России нет производства пайеточной вышивки. Я уже много лет ищу, кто мог бы делать пайетками различные принты.

А по поводу Comme des Garcons, что это за персонажи с глазками?

Это вопрос, который меня гложет уже который месяц. Дело в том, что это был совместный проект с Музеем современного искусства ММОМА, меня пригласила Кира Церетели. Новый брендинг музея сделал Протей Темен, известный иллюстратор и графический дизайнер. Он придумал образы, сделал презентацию. Есть айдентика, например, облачко обозначает магазин. Символы показались мне слишком близки к Comme des Garcons, и поначалу я хотела отказаться от этого проекта – потому что мне не нравится, когда говорят, что я на кого-то похожа. Сначала меня сравнивали с Kenzo, но я считаю, что это неправильно. Если брать свитшот и вышивку, то да; но если брать то, что я хочу сказать и то, что делает Kenzo, это разные вещи. Можно себя реализовывать в рисунке, можно в поэзии, можно в вышивке; да, похож носитель, но суть разная.

Я очень боялась истории сравнения с Comme des Garcons, мне не нужно, чтобы люди думали, что я у кого-то что-то своровала. Тогда мы четко обозначили границы; это был коммерческий проект, и нужно было работать с готовой графикой, просто экспериментировать на тему разных фактур, вышивок, рапортов на рукавах и так далее. Протей Темен придумал образы, а мы сделали коллекцию. Нам понравилось сотрудничество с музеем и с магазином «Шалтай-болтай», владельцы – очень приятные люди, мы сделали красивый показ. На самом деле не так много пересечений, и сердечка, например, среди персонажей нет. Они все глазастые – это символизирует новый взгляд, «открой глаза», современное искусство, это концептуальная продуманная идея. Но, конечно, я бы так не сделала, если бы сама за это бралась.

Была интересная история с цитатой из Мутко. От выступления министра до выпуска футболки прошли сутки?

(источник)

Даже меньше суток. Это была такая волна, когда люди в магазине стояли в очереди и покупали оптом. Некоторые по 30 штук брали. Сразу же купил сам Мутко – не он лично, а его помощник. Потом это всё увидел Игорь Шувалов. Был какой-то международный форум в Милане, куда Путин должен был приехать; Шувалов увидел эту футболку, посмеялся, и потребовал, чтобы на форуме при входе эти футболки продавались. В новостях по Первому каналу Шувалов о них говорил Путину.

Потом мне вечером Андрей Малахов звонил: «Катюха, я всегда знал, как только с тобой познакомился, что у тебя большое будущее! Я тебя только что видел по телику!» Я говорю: «Андрей, что если бы я каждый раз, когда вижу тебя по телику, тебе звонила!»

Как вы относитесь к стритстайлу? К людям, которые приходят на Неделю моды скорее, чтобы покрасоваться, а не чтобы посмотреть коллекцию?

Раньше относилась скептически. Но в последнее время понимаю, что это явление просто имеет место как часть моды.

Эта юбка и эта куртка – просто созданы для стритстайла.

На съёмки их просят постоянно. У нас все каналы – и первый, и второй, и «Домашний», все взяли на съёмку, и Таня Арно снимает новую программу. Постоянно есть запросы от блогеров, которые едут на Недели моды в Милан, в Париж. Куртки яркие, всегда ты автоматом попадаешь в объектив. Сегодня наткнулась на фотографию Эвелины Хромченко.

Вы относитесь к явлению скептически, но понимаете, что это ваша витрина?

Раньше относилась. И скорее я к людям, для которых это – самовыражение, когда смысл жизни – одеться и пойти. Я этого никогда не понимала; я могу быть как угодно одета и накрашена, для меня самовыражение – это то, что я делаю. А когда нет никакого действия, просто оделся и пошел – для меня это странно. Но сейчас я принимаю стритстайл как часть культуры, которая уже с нами и никуда не денется. Иногда в стристайле может быть больше красоты, чем на подиуме. Есть совершеннейшие фрики, которые собирают невероятные вещи в один лук, и может быть, даже вдохновляют на что-то новое.

Когда приезжал Адам Кац Синдинг, мы с Лаурой Джугелией пошли встречаться с ним, чтобы попасть в его объектив. Мы так оделись, что шли и понимали – на нас смотрят, как на сумасшедших. Мы нырнули в машину, доехали до Манежки, потом точно так же – обратно. В Москве пока таких вещей никто не понимает; вот в Париже – да.

Наши люди настолько консервативны?

Конечно. У нас очень консервативный народ, даже в Казахстане в меньшей степени.  Серьёзно. Когда мы открывали корнер в Saks Fifth Avenue в Алматы в прошлом году, меня очень удивило, как одета публика: были, например, вечерние платья с кроссовками. Есть там определенный слой людей, которые учились в Лондоне, часто ездят по Европе. В Казахстане много богатых людей, которые получили европейское образование и расширили свои границы; и есть определенная категория, которая может себе позволить выглядеть очень нестандартно; я таких много видела.

Ваше производство находится здесь. Так было с самого начала? Что вы посоветуете начинающим дизайнерам, как им следует сейчас поступать – искать производство здесь, или в Китае налаживать связи? Или там стало слишком дорого?

В Китае сейчас вообще не вариант.

Но есть вещи, которые в России нереально произвести. Мы сами, например, пуховики и зимние парки производим в Китае. Но в Китае есть разные категории производств: есть дешевые, есть дорогие, есть массовые, есть – в которые можно зайти с тиражом 200-300-500 штук, и тогда это выход.

Но Китай перестал быть таким дешевым, как при долларе за 35 рублей. Сейчас у китайских производителей много клиентов, вот они и поднимают цены. Ещё невыгодно, когда маленький тираж. В Китае выгодно и дешево делать большие тиражи. Но при этом тебе никто и никогда не может гарантировать качество: ты можешь получить шедевральный образец, а потом – партию такого говна, что просто не будешь знать, куда его девать. Мы с самого начала так напоролись – потом не знали, на какой рынок эти коробки отвезти и как отпороть наши этикетки. Это были джинсы и кожаные куртки. Хорошая кожа, хорошие молнии, пошив; единственная проблема была в том, что молнии были новые, в масле, и на фабрике куртки складывали так, что один рукав положили на другой, их по-другому не сложишь, но без бумаги, и молнии отпечатались. Мы не знали, что делать: у них же есть доказательства, что они отправляли нормальные куртки, а что случилось в дороге – не их проблемы. Мы и красить эти куртки хотели, и сдавать в химчистку. В итоге рукава отрезали, остались жилетки.

Сейчас мы шьём в Китае парки. В прошлом сезоне они имели большой успех. Действительно, они очень хорошего качества: и фурнитура, и наполнение (пух), и мех – классные. Я всю зиму в такой ходила, было очень комфортно, я не замерзла ни разу.

Глядя на ваши вещи, я вспомнила объёмные вышивки на китайских вещах начала 90-х, только у вас они, конечно, несравненно лучшего качества. Откуда вы взяли эту технологию?

Я подсмотрела объёмную вышивку на американских бейсболках. Мысль о 90-х даже не приходила в голову – у меня не было таких вещей. Мне пришла в голову идея персонализации: чтобы можно было делать свитшот со своим именем – в Москве этого ещё никто не делал. Машина для вышивания находится у нас прямо в магазине.

Вышивка делается прямо при человеке?

В теории можно так, но на практике нам оставляют заказ и приходят за вещью через 1-2 дня. Мы делаем каждую программу индивидуально, каждый стежок закладывается вручную – направление, длина. Потом машина вышивает; создание программы занимает в зависимости от количества стежков от 20 минут до бесконечности, и сама вышивка может быть от 5 минут, или, если она на длинном халате – час, полтора, а то и два.

Как вы считаете, у кастомизации есть будущее, она будет дальше развиваться как явление?

Когда мне пришла в голову эта идея, она мне показалась гениальной. Я понимаю, что не я это придумала, но тогда никто персональные вышивки не делал. Дело в том, что сейчас настолько всё унифицировано, масс-маркет так тиражирует тенденции, что людям хочется как-то выделиться. Я никогда не собирала кроссовки, не занималась кастомизацией обуви, хотя есть куча таких фанатов. Я уже потом об этом узнала, что есть сумасшедшие, которые разбирают кроссовки, что-то с ними делают, потом обратно сшивают.

Мне никогда не нравилось ателье как бизнес. Когда у нас был бренд одежды, каждый раз, когда мы делали коллекцию, приходила клиентка и говорила: ок, мне нравится это платье, но я бы хотела его подлиннее, чтобы закрывало коленки. Или мы делали другую коллекцию, и клиенты говорили, что хотят чуть-чуть покороче, чтобы коленки были видны.

Я поняла, что в этом вообще не секу, у меня нет этой интуиции, понять, чего клиент захочет в следующем сезоне. Я понимаю, что я хочу делать в графике, в вышивке; кроме того, я хочу давать людям возможность что-то своё придумать и нарисовать. Но я не хочу заниматься всеми этими подгонками, кроем и так далее. Вот, пришёл, захотел – у тебя есть шаблон, у тебя есть базовый свитшот, нитки для вышивки сам выбирай – ноль ответственности. Бланк заполнен – получай, что ты заказывал, ты подписал. А когда начинается – «давайте вместе придумаем», «а как вы думаете», – это уже просто головная боль. Я терпеть не могу, когда мне друзья пишут: «Слушай, у моего молодого человека, у дяди, у тёти завтра день рождения, придумай что-нибудь». Неужели люди думают, что я сижу здесь, чтобы придумывать слоганы для их родственников? Придумайте сами!

Поэтому я не хотела заниматься удовлетворением клиента через участие в каком-то совместном творчестве. Когда приносят куртку и говорят: «Я хочу на ней Джей Зи» – я не понимаю: он хочет, чтобы этот Джей Зи был розово-фиолетовый, или чтобы он был брутальный чёрно-коричневый? Синий, черно-белый или оранжевый? Вот есть готовая куртка с Джей Зи, я её нарисовала; она в единственном экземпляре, другой нет. Тебе она нравится – ты её купи, пожалуйста, не нравится – иди мимо. Потому что дальше начинается уже ответственность. Как с «Биркин». Человек пришел и попросил разрисовать «Биркин». Сумка стоит полмиллиона рублей, ответственность большая. Ты должен сделать так, чтобы человеку понравилось, и второго шанса у тебя нет.

Все фото, кроме собственных и отдельно обозначенных, предоставлены PR-службой Katya Dobrяkova.