robotesse

Танцпол в заброшенном особняке, гости из стилистически близкой Галактики, катание на лодочках с эльфами и много разноцветного света — на «Мидсаммере» в этом году было просто хорошо.

Ненаступившее будущее как тема мне страшно понравилось, даже при том, что я сомневалась — захотят ли гости мероприятия в точности ей следовать; она сложная, тут по меньшей мере два взаимоисключающих компонента, не считая наслоений из фильмов, арта и прочих культурных ассоциаций.

Однако с костюмами как раз всё оказалось более чем хорошо; думаю, тут дело не только в просветительской работе Андрея Аболенкина и контроле фейсконтроля, но и в самой теме. Пока зарождалось и формировалось понятие «ретрофутуризм», футуризм как он есть, про будущее который — пропал напрочь. Он теперь весь «ретро», не осталось никакого другого. Сама мысль о прекрасном, свежем и принципиально каком-то ином будущем — устарела на данный момент, а свежесть и современность как принцип дизайна живут чаще в каких-то артзагонах, в дизайнерских кварталах да на выставках современного искусства (которое своей показательной документальной бедностью и необработанной дикостью уже порядком навязло в зубах). Материя устала, как писал Набоков. Будущее — всё. По крайней мере сейчас, пока маятник не качнулся в другую сторону.

Вот, а ретрофутуризм — пока не всё. Библиотека образов за 90 лет моды на будущее накопилась внушительная —  сколько всего показано, рассказано, сплясано и спето. Блестящие материалы, пустые минималистичные интерьеры, яркие контрастные цвета, стекло и неон, полёты и телепортация. Последняя остаётся мечтой, чем дальше — тем более нужной и недостижимой, но вот что касается лёгкой промышленности — тут полный порядок, и воссоздать костюм хоть Лилу из «Пятого элемента», хоть клона Марии из «Метрополиса» — теперь совсем не трудно. К чести большинства дримеров, они пошли по более интересному пути: чаще встречались не буквальные повторения кинообразов, а собственные стилизации по мотивам.

Самый красивый фотоотчет из тех, что мне встретился — от Дмитрия Смирнова (вот); фотограф изменил цвет так, что люди и декорации — особенно на ночных фото — выглядят как в «Блейдраннере» или в «Дюне». Не знаю, целился ли автор именно туда, но получилось круто. Мне интересно разглядывать эти фото как нечто совершенно новое, несмотря на то, что я там была.

В полночь открыли особняк, тот самый, с остатками вывески «Ресторан» на крыше. Мы с подругой, когда раньше гуляли в этом районе, всегда с восхищением его разглядывали и сокрушались. что такое дивное и гармоничное здание стоит и просто разрушается, никому не принося радости. А в эту ночь его открыли; меньше всего эта сталинская постройка похожа на сталинскую постройку — столько вкуса и аккуратности в пропорциях и декоре. Я на время забыла о костюмах и вообще о людях вокруг, исступленно фотографируя потолок.

Но потом вернулась к костюмам. Не всех из этой подборки получилось лично увидеть, некоторые встретились только в отчётах. Вот мои любимые: человек-глаз и человек с глазом.

Девушку в костюме Неваляшки я не видела в отчётах, а она очень классная. Костюм — милый, неочевидный и в то же время в тему.

Аня Антонова в образе осетинской невесты, как она сама это назвала.

Маша Новикова в костюме из пластиковых бутылок; он от Юджин, как и Анин костюм.

Я оделась просто собой — Роботессой. Костюм уже висел готовый, из «Одиссеи» Гасилина, я добавила лишь пальто от Илькина и налобный фонарь (аксессуар номер один, по опыту предыдущего «Мидсаммера»), замаскировав его бисерным шарфом.

Налобный фонарь значительно облегчает поиски нужного в сумке — не говоря уже о том, насколько он делает приятнее прогулки по неосвещенным тропинкам. Дома я устроила генеральную репетицию перед зеркалом, в темноте; увидела яркий круг от фонаря и серебристое мерцание юбки. Очень я, подумала я, берём.
(Выглядело как-то так, только темнее).

Фото — мои собственные и отсюда (в альбомах много интересного):
Дмитрий Смирнов, Интермода, vklybe.tv.