В блоге — новая рубрика, планы на которую я строила пару лет, один раз даже об этом писала, но героев/героинь казалось найти очень трудным: долгое время единственной в списке оставалась Маша Гессен, по поводу остальных предполагаемых героев были сомнения (про Машу Гессен пост, конечно же, будет).
Правила рубрики очень просты. Я пишу здесь о людях с выраженным и интересным персональным стилем, и самое главное — люди эти НЕ работают в моде. Ограничение нужно для чистоты демонстрации: для моих героев стиль не является ни профессией, ни портфолио (у меня много прекрасных знакомых дизайнеров, стилистов и моделей-стилистов — но нет), ни витриной (как инстаграм Анны Делло Руссо, хотя у нее, конечно, персональный стиль мощный).
Чистое, максимально бескорыстное самовыражение.
При этом часть моих героев достаточно хорошо прошарены в моде как пользователи, остальным просто не до неё. Профдеформации у них, таким образом, нет, а значит, нет сопровождающей её сверхнасмотренности и скуки.
Мода и стиль занимают в их жизни по-разному ими определяемое нормальное, человеческое, не-первое место.
Пока в моем списке восемь человек. Так хочется их воспеть, что, будь я автором «Сна в Красном тереме», назвала бы их «двенадцать драгоценных шпилек из Цзиньлина». Однако дело даже не в двенадцати, которых пока восемь, а в том, что среди «шпилек» есть мужчины. Еще среди них есть три экс- главных редактора и один действующий, две мировые звезды и одна народная, один политолог, один преподаватель и четыре музыканта. Простых смертных среди них нет, все так или иначе известны.
Мои герои и героини абсолютно разные, и это проявляется в том числе в степени читаемости их облика, понятности заимствований: от легкого узнавания каждой детали до герметичной закрытости. Есть три человека, об источниках стиля которых я вообще не представляю, что писать, на надеюсь, что вскоре меня правильно озарит.
Каждый из героев чем-нибудь своим — самый. О сегодняшней звезде — Лоре Перголицци — можно сказать, что её стиль читается намного легче и быстрее, чем у всех остальных, в нём сразу просматривается внутренняя форма.
***
Кудряшки, художественный свист и мальчишеское обаяние — если бы в Alias мне досталась LP, я бы описала её именно так. Может быть, добавила про тему прошлого лета — Lost On You, но это уже было бы читерством. Об Эл Пи после этой песни узнали все. То ли в «Большом городе», то ли в прежней «Афише» была рубрика «Песня из ларька» — ларьков уж нет, но Lost On You летом 2016 года звучала отовсюду. Это не попса, не низкий сорт, это что-то совершенно другое — но вдруг оно идет в народ, зарабатывает поклонников, публикации, деньги. Примеры подобного меня всегда завораживали; с одной стороны, они добавляют веры в человечество (вот, не всё же дрянь люди любят), с другой — заставляет искать в прославившемся явлении черты адаптации, мимикрию под попсу. Кто мешает, например, читать «Имя розы» просто как детектив? Никто.
Со стилем Эл Пи похожая история. Эл Пи ни разу не проста, но обладает чудесным даром казаться понятной и вызывать симпатию. Стиль, в котором она одевается, эту узнаваемость усиливает, потому что включает певицу в очень понятный и не то что лестный — достойный для неё ряд.
Если мы про стилевые ориентиры, то первым делом это, конечно, Мик Джаггер (причем костюмы Эл Пи цитируют уже сильно повзрослевшего Джаггера, ближе к нашему времени).
И ещё Ричард Эшкрофт — наоборот, молодой, времен The Verve.
UPD. Уже после публикации поняла, что есть ещё один прото- Эл Пи: Лу Рид, конечно же. Какой классный ряд подбирается!
Вообще, конечно, удивительно. В облике Эл Пи, если понимать под стилем совокупность внешних деталей, заимствовано — всё. При этом её саму ни с кем не спутаешь. Но это как раз стиль и есть! Мне очень нравится определение, которым пользуется Янина Цыбульская: стиль — это паттерны. Не одна или несколько ярких деталей, как можно иногда услышать, не возможность нарисовать карикатуру (вот это вообще бред), а повторяемость узора и взаимоотношения узоров между собой, закономерности.
ЭлПи всеми своими сценическими паттернами включается в очень понятную и визуально богатую рок-н-ролльную историю.
Соответствия в моде даже искать не надо: модели мужской коллекции Эди Слимана для Saint Laurent просятся в гардероб Эл Пи.
Ко всему этому Эл Пи добавляет нечто, видимо, очень своё — во всяком случае, Эшкрофту и даже Джаггеру до неё в этом смысле далеко. Она виртуозно умеет обращаться с вульгарностью, со всем тем, от чего более или менее искушенный зритель брезгливо отвернулся бы. И непонятно: то ли перед нами результат работы стилиста плюс самой певицы, то ли просто её харизма такова, что всё это великолепие выдерживает.
Если начать с одежды, на Эл Пи хорошо выглядит то, что на других было бы трешем и саморазоблачением: костюмы Слимана — уже опасная территория, а ещё кожаная куртка с бахромой на рукавах, или вот этот её полумундир, узкие брючата, футболки с большим вырезом (или вообще пиджак на босу грудь с татуировкой), длинноносые штиблеты, огромные перстни. Нужно быть ею, чтобы не выглядеть во всём этом карикатурным гангстером.
А ещё у неё дико смешные клипы — я имею в виду те, что могучей мыслью режиссера объединены в единое подобие фильма. Сюжет, основанный на реальной истории любви певицы, рассказан через массу попсовых штампов: в кадре всё дорого-богато, немножечко культурно (потому что итальянисто), кругом толпы баб, аж в лифте покоя не дают, Эл Пи — альфа-самец и первый парень не деревне; на горизонте маячат Настоящие Чувства.
Девы в клипах сплошь фигуристые, волоокие — кастинг дальнобойщика. Сама Эл Пи не просто не против, а наоборот, подражает мужскому поведению самого низкого тона: ноги на столе, тухлый взгляд, грубые заигрывания с выбранным объектом. (Но это всё как-то не так работает. Из неё всё равно проступает внутренняя лучистая, радостная природа, даже в этой пошлой драме в гримерке — в клипе Other People).
После зрителя настигает невыносимо открыточное изображение Настоящих Чувств (пух из подушек по комнате — конечно, каждый раз, когда в жизни пиздец, люди обязательно распарывают подушки; или вот ещё кадры с подаренной собачкой — все сразу умилились и поняли, что всё серьёзно). Режиссер упивается примитивной метафорой и постоянно суёт её зрителю под нос: ты ещё не понял, что красная лента — это связь любящих сердец? Вот еще посмотри, и еще.
Самоиронии в клипах ноль, всё это на полном серьёзе. Но как Эл Пи ухитряется не быть вульгарной, находясь внутри абсолютно вульгарной истории, я не понимаю!
Впрочем, у меня есть версия. Разница между сценическим образом и для обычной жизни в случае с Эл Пи — довольно велика. У меня нет, понятное дело, возможности наблюдать певицу в реальной жизни, но какие-то крупицы несценического облика проникают через интервью и через сториз в инстаграме.
И тут обнаруживается, что вне дурацких клипов Эл Пи — весёлая апельсинка и мальчишка из «Ералаша»: никакой напускной порочности, чистая радость.
И в этой разнице нет ничего нечестного. Будь я наивным зрителем, до задалась бы вопросом, какая Эл Пи — настоящая. Но я давно уже не наивный зритель и понимаю, если у камня есть грани и он со всех сторон разный, то живой человек и подавно.
Untitled Magazine сделал с LP интервью (с очень странными вопросами) и съёмку, которую не грех и целиком показать.
robotesse 