Эта история для меня действительно сокровище. Я очень трепетно отношусь и к тому, что делает Ксения Серая, и к ней самой. Мы не так часто разговариваем, но после череды неудач с разными изданиями именно Ксения лечила меня добрым словом, а не кто-то другой.
В ноябре Ксения позвонила, чтобы рассказать о замысле фэшн-фильма к новой коллекции — со мной в главной роли. Я должна была играть себя. В первом варианте сценария был даже сюжет, имитирующий мою повседневную жизнь он- и офлайн.
Удивление и благодарность не покинули меня до сих пор. Это предложение явилось как ангелочек в рассказе Леонида Андреева, только мой не растаял, а превратился в фильм.
Правда, до последнего я была уверена, что я-то вдохновила, но для съёмок возьмут модель, и совсем не была против такого сценария. (Что многое говорит об отношении к себе и к собственной внешности; на эту тему зреет отдельный пост).
Однако в середине февраля Ксения уже предложила даты съёмок. Мечта сама пришла в жизнь, до того, как я посмела её сформулировать.
20 февраля открывалась выставка CPM, но ради такого дела я отпросилась и приехала к Асе только во второй половине дня. Ксения нашла идеальное место для съёмок: снежное поле недалеко от Тимирязевской, одно из немногих мест в Москве, где можно было в конце февраля найти чистый глубокий снег. Окнами на это самое поле очень удачно выходит квартира друга Ксении, в которой мы готовились и в которой была снята комнатная часть фильма, с крупными планами, где из-за моего плеча восходит лампа.
Делать мейк пригласили Юлию Пантюхину. Получился очень современный макияж, нюд с голубыми бровями, никаких подведенных глаз и туши. Выглядело это так круто, что время от времени я пробую делать похожее себе. Эту же схему потом использовали на показе, кое-что изменив. Вообще, было интересно и радостно наблюдать, как развиваются идеи, как они разворачиваются из случайных и неслучайных элементов. Например, на показе у моделей были золотые блестки на лице, в районе рта, — по всей видимости, развитие идеи арт-объекта Анны Моховой, устрашающей ледяной маски (сама маска тоже появилась в финальном луке). То есть это не то чтобы блестки, это на самом деле имитация льда у рта замерзшего насмерть.
Или черные ботинки моделей, одновременно изящные и грубоватые — похоже на стилистически правильное, попадающее в цель продолжение моих говнодавов, которых в фильме вообще не должно было быть, но они там появились. (А Ксения так и простояла всю съёмку на снегу с заготовленными изящными туфлями в руках, потому что надевать их в сугроб высотой полметра было немыслимо).
В длинные волосы моделей в сто раз легче вплетать шерстяные нитки, чем в мои короткие, и выглядит это на них гораздо уместнее. И так почти во всем. Я не столько муза, сколько прототип — и как ни странно, это очень лестно.
В разговорах на съёмке обнаружилось, что участники наделяют происходящее разными смыслами, и смыслы не спорят, а образуют единую многомерную конструкцию. Ксения делала коллекцию, используя фольклорные мотивы северных народов. Скульптор Анна Мохова посвятила серию арт-объектов покорителям Арктики, и развила эту тему через образы льда на живой плоти. (Ледяные полуперчатки из силикона Анна отливала с собственных рук; когда я их надела, они оказались совершенно впору, как будто отливали с меня. Ни к чему не ведущее, но почему-то приятное совпадение).
Мне съёмка и особенно подготовка смутно что-то напоминали, я только потом поняла, что. Джордж Джеймс Фрезер в «Золотой ветви» описывает множество ритуалов жертвоприношения, и все они так или иначе сводятся к тому, что будущую жертву наряжают, оказывают ей всяческие почести, убирают цветами, объявляют богом или богиней — а потом закалывают, или снимают с неё живьём кожу, как с «богини маиса» у одного южноамериканского племени. Аналогия злая, а все вокруг были ко мне бесконечно добры, но по сути получалось очень похоже. Мне предстояло, единственной из всей нашей съёмочной группы, нырять в февральский сугроб, в минус два, в прозрачном платье из сетки. При этом такого общего внимания к себе и такой предупредительности я не видела никогда и не от кого. Ну разве что в детстве, когда взрослые вокруг решили, что у меня приступ аппендицита. А так — нет. Меня красили и наряжали, вплетали чего-то в волосы, говорили приятные ободряющие вещи — и смотрели сочувственно, как на человека, которому предстоит исключительное испытание.
Спокойнее всех была Катя Туркина. Видимо, на съёмках она встречала и не такое. Помню её клич «без паники!» в ответ на какую-то реплику. На снежном поле Катя заприметила фотогеничный овраг с кустами и сначала отправила туда ассистента; ассистент, высоченный и длинноногий, как лось, пройдя по дну несколько метров, выбрался не без труда, и я подумала — как же я оттуда вылезу? Но Катя сказала мне: «Представь, что это подиум». Я отдала пальто Ксении и пошла.
Сам момент съёмки я помню очень странно, как будто у меня на это время отключились какие-то привычные части восприятия. Мыслей не было. Холода я почему-то тоже не чувствовала. Сознание куда-то ушло. Эфир был пуст. На простые команды типа «иди назад» я реагировала, по ощущениям, спинным мозгом.
Ксения потом говорила, что я отлично всё сыграла, но я-то не играла, а была вот этим странным существом, вылезшим из земли и из снега, не умеющим ходить, новорожденным, чудовищно древним, первобытной хтонью, бессознательным. Всё это, перечисленное, редко бывает фотогеничным и конвенционально красивым — и я там страшна и нелепа, как стыдный сон, который и рассказать-то нельзя, потому что очень глупо, но который несет какой-то важный код. Так и здесь. Как бы я себя ни воспринимала — здесь мой образ ложится в общую концепцию, выражает идею в полной мере, а больше ничего и не нужно.
Платье я порвала, просто шагая по снегу, который поднимался выше колен. Низ был в лоскуты. Это они в фильме полощутся на ветру.
К показу платье восстановили, я услышала это с облегчением — беспокоилась за его судьбу. В целом коллекция, несмотря на отсыл к древности, выглядит очень современно. Мои любимые модели — с воланами, напоминающими водоросли: объемный свитер и тёмно-синее асимметричное платье.
Съёмка была счастливым приключением, коллекция получилась сильной и цельной. Я горжусь тем, что имею ко всему этому некоторое отношение. Вот даже пригласительный свой сохранила, хотя обычно этого не делаю.
Фото с показа предоставлены пресс-службой MBFWR.
robotesse 