robotesse

До недавнего времени у меня было две глупые мечты: пробежать марафон по исторической дистанции и построить точную копию Дома Мельникова в каком-нибудь благополучном месте. Вторая цель полезнее, но по разным причинам я начала именно с первой; однако эта поездка и этот марафон никак не желают оставаться в памяти как часть прошлого — мои Афины теперь всё время со мной. И я придумываю разные предлоги, причины, поводы вернуться ещё: вполне годится театральный фестиваль в Эпидавре, а то ещё можно напроситься на интервью с Иоанной Курбелой. Необходимо также зайти на стадион в Дельфах (когда я приехала, было закрыто), и в святилище Афины. А то как же — к Аполлону зашла, а к Афине не зашла?

***
Я заранее, ещё до прилёта, думала, как же это всё будет устроено; Афинский марафон первый из мне известных, где старт и финиш не в одном месте. Очевидно, что до Марафона (заочно знакомого по книге Мураками) нас будут везти, но где, как?

***
Интересно, что нигде, по-моему, не пишут, как добраться до Тэквондо-холла, в котором надо получать стартовые комплекты. Поэтому, вдруг кому-то пригодится; мне-то повезло, меня встретила Никки и всё объяснила.Тэквондо-холл находится в пяти минутах ходьбы от остановки «Трокадеро»; на площади Синтагма нужно сесть на трамвай, идущий в сторону СЕФ.  Сорок минут — и вы почти в пригороде, недалеко от берега моря.

В экспо Афинского марафона чудесным образом слиты  западная наука о супермаркетах и дух средиземноморской торговой бойкости: вход отдельно, выход отдельно, движение организовано в один конец, и ты в любом случае пойдешь через все ряды, если хочешь когда-то отсюда выйти. Продавали как обычно: компрессионную одежду, гели, изотоники, бутылки для воды, плюс местный колорит — мед и изюм.

***
Вечером накануне кафе и рестораны в центре Афин пережили наплыв марафонцев, которые пришли за паста-пати. Обычно я сажусь в уголок мизантропа, куда подальше, и на людей стараюсь не смотреть; но тут, увидев одного, второго дядечку, потом компанию  — в спортивных костюмах и с макаронами — почти растрогалась.
Наутро надо было встать в 4.30 (можно было и в 5, но тогда бы пришлось поспешить). На площади Синтагма уже стояли автобусы, в которые волонтёры с интеллигентными лицами (кстати, удивительно, как много среди греческих волонтёров немолодых людей культурного вида) распределяли бегунов.
До Марафона мы ехали минут сорок, я почти успела уснуть. Разбудила красота — горы; само местечко лежит в долине, как в чаше. На одной из гор видна маленькая церковь. Видно, что историей и местом гордятся: хороший стадион, просторные раздевалки под мрамор.  Забавно было думать, что вот сейчас вся эта многотысячная орава убежит, и городок еще на год погрузится в свою обычную тихую жизнь.

***
Перед разминкой понаблюдала, как группа китайцев фотографируется. Это было так: китаец с фотоаппаратом стоял у края футбольного поля, а тот, кто позировал, набегал с поля на камеру, держа за плечами китайский флаг на манер плаща; и так — все двадцать человек по очереди. Я умираю от зависти, когда представляю, какие получились фотки.

***
На старт я решила пойти без пятнадцати девять; это оказалось очень поздно. Очевидно, место в блоке нужно занимать минут за сорок. Все блоки оказались забиты, как и подходы к ним; даже самые пробивные товарищи, что в каждой толпе пройдут вперед, здесь останавливались.

Запомнился один малый, точнее, его вязаные носки; малый залез на бетонное ограждение, и его ноги в стоптанных трейлах поверх носков были как раз на уровне взгляда. Носки были разные. Причем не нарочито, а как бы небрежно, на один тон: синевато-серый и просто серый. Такая деликатная разница могла получиться у опытного стилиста, костюмера, желающего изобразить бесшабашную бедность какого-нибудь неаполитанского уличного комедианта; но малый передо мной не играл на театре — по всей видимости, это был его нормальный спортивный лук. Такое типично греческое отношение к внешнему виду; греки не напрягаются, не пыжатся, не пытаются казаться кем-то через одежду — они просто одеваются сообразно обстановке, и получается это естественно, как трава растёт.

***
Прямо за мной под присмотром телевизионщиков к старту готовился ряженый Федиппид: старенький, босой, в игрушечных раскрашенных доспехах, со щитом. Волонтеры окружили его и камеры хороводом. Вот он стартовал, ступая аккуратными ножками по аккуратному асфальту. Надеюсь, это было шоу, и дедушка не бежал до самых Афин.

Как известно, подлинная историческая дистанция — меньше 42 км 195 м (появившихся после марафона в Лондоне, когда решили передвинуть место старта/финиша поближе к королевскому балкону), поэтому первые 5 км дорога идёт вокруг Марафонской гробницы — это просто круглый, правильной формы холм, забранный ограждением.

***
Почти вся дистанция — чистенький пригород, никакой описанной Мураками выжженной пустыни; зелень и домики. Большая часть маршрута вообще идет по Афинам.

Кстати, подруга Никки, Алекс, перед самым марафоном прислала мне пошаговую инструкцию — как бежать Афинский марафон, разбор по километрам; большая часть пути идёт в гору, и нужно очень хорошо рассчитать силы, чтобы не сдуться в конце.
И в инструкции, и до неё — меня предупреждали, что будет подъем с 10 км примерно по 30-й. Жесть началась с населенного пункта Рафина. Затем подъемы — пологие, длинные, выматывающие — чередовались с краткими ровными участками, где можно было передохнуть. Воды было залейся, что и делали; как на всех марафонах, участки вокруг столов с водой были залиты водой и завалены бутылками. Я пила на каждом пункте глотка по три, остальное выливала за шиворот и на голову. Думала о том, как будут потом все это собирать, и как лучше выбрасывать бутылки; очевидно же, что привычка аккуратно завинчивать крышечку работает здесь только во вред — лучше выбрасывать открытую, чтобы вода выливалась.
На пунктах с водой раздавали антропоморфные губки в виде Губки Боба. Я своего Боба приспособила на плечо, посадив так, чтобы ему тоже было видно дорогу, и время от времени поливала водой. Боб здорово спасал меня: можно было умыться на бегу, когда рядом не было воды.

***
Болеют греки интеллигентно: не вопят «давай-давай», не оглушают футбольными дудками, а аплодируют и кричат «браво», как в филармонии. Дети, как и везде, протягивают ладошку для приветствия — очень серьёзно, задумчиво.

На финише я уже не очень остро воспринимала происходящее, но стадион Панатинайкос меня поразил. Огромный и прекрасный, новый и древний одновременно, он становится еще больше и прекраснее, когда полон людей.

Результат, которого я так испугалась — на табло, когда подбегала, было аж 4:34 — оказался на самом деле не позорней московского, те же 4:15. Теперь-то я понимаю, что это не случайность, не внезапный упадок сил; просто когда ты бегаешь 220 км в месяц — получаешь на марафоне 3:37. А когда 110-120 — ну, вот так. Что несколько утешает — в конце скорость была такой же, как в начале. И ещё — ноги почти не болели, и даже под конец совсем не хотелось ставить стопы внутренней стороной; Nike Structure действительно держат ноги в правильном положении. В моём личном чарте беговой обуви эти кроссовки потеснили даже любимые «Бруксы». А теперь, когда на «стракчерах» пыль Акрополя, Агоры и Дельф, им вообще цены нет.

***
Я получила свою медальку и побрела за вещами; переодеваться сил не было, поэтому я просто накинула пиджак поверх майки и шорт, и в этом виде японской школьницы побрела к гостинице.

На следующий день вернулась к стадиону, конечно же. Он всё-таки поражает воображение. Глядя на его светлые камни и благородные линии, я думала: какая же прекрасная стилизация. Сама ты стилизация, как бы ответил мне Панатинаикос; восстановленный к новым Олимпийским играм, он, слава Зевсу,  стоит на этом самом месте последние две с половиной тысячи лет.