robotesse

Динин пуховик для меня оказался вещью со значением — и это сверх всяких ожиданий, ведь настолько тёплая и клёвая вещь спокойно может ничего не означать.

Динины вещи вообще отличает продуманность и холодноватая практичность, в них всё на своём месте; поэтому мне самой кажется странной ассоциация «кокон» — ведь обычно так говорят про объёмные, бесформенные вещи, у Дины же — всё в струне. От кокона здесь, пожалуй, только объём, и ощутимый внутри этой вещи уют.

Что же за скрытое значение? А то, что я задумалась: с чего бы именно кокон; и ведь он не один, а в ряду общей, ни с чем вроде бы не связанной, проснувшейся во мне внезапно и запоздало любви к японскому авангарду — того сорта, что Георгий Ростовщиков назвал «японцы, тема геноцида и стенаний».

С чего бы — не в девяностые, когда на это всё была мода (то есть до нас докатилась местами), а сейчас? Ответ очевиден, как ни досадно признавать за собой очевидных реакций: холодно, страшно, неуютно, неизвестно что впереди; черное и перекошенное как нельзя лучше всё это отражает. И отражает как зеркало, и отражает как щит: то, что делает Ямамото, особенно в области мужского костюма, — настолько гармонично и видимо удобно, что как будто обещает в себе утешение, противоядие от этого мира.

Но Ямамото в этой куртке немного, прямо скажем; зато я ещё подумала вот о чём. Buttermilk Garments — прекрасный образец локальной марки, и в этом мне видится будущее, простите за пафос, нашей индустрии — во всяком случае, той её части, что сейчас становится заметной. Андрей Аболенкин больше года назад рассказывал на лекции о локальных китайских люксовых марках, не известных в мире. Потом в книге у Линды Граттон о будущем рынка труда я встретила кейс — развитие карьеры: дама из офисного работника стала производителем сумок, что ли, из соломки. Никаких дизайнерских звёздных амбиций, просто заработок с душой, просто смена карьеры на более интересную.

Я просто думаю, что сам формат «дизайнер-звезда» безнадёжно устарел, как устарело равенство между именем художника моды и названием модного дома. Сейчас, когда в ведущих модных домах креативных директоров увольняют и назначают с такой скоростью, что я, простите, не успеваю следить, как в том анекдоте: «чё вас запоминать, вы каждый год разные» — имя получило какую-то невиданную широту употребления, перестав быть именем.

В общем, с одной стороны — холодно и страшно, «страх, петля и яма», и тянет на черное; а с другой — кризис, глядишь, ускорит разумность нашего потребления и заставит по-другому, практически, трезво взглянуть на вещи, на их качество и количество; локальные марки для этого — тот самый формат.

И подумать только: у меня в айпаде есть запись интервью с Людмилой Норсоян, в котором Людмила говорит об очень похожей модели производства; интервью я обещала опубликовать не тогда (год назад), не сейчас, а когда-нибудь после. После ещё не наступило.

Куртка Buttermilk Garments, юбка Uniqlo, челси Fouganza, снуд, часы и сумка — Nike.