robotesse

Вчера прошла презентация осенней коллекции Стеллы Маккартни, и вчера же – показ Алёны Ахмадуллиной. Эти события, помимо времени и сезона, объединяет ещё один момент, который в обеих коллекциях находит отражение, пусть и совершенно по-разному. Это тема английского костюма.

Коллекция Алёны Ахмадуллиной на этот раз – по сказке Оскара Уайльда «Кентервильское привидение». Первые две модели вызывают ассоциации со старинным домашним платьем: и одно, и второе пальто напоминают шлафрок – домашнюю одежду, в которой можно принимать гостей. Третье пальто украшено асимметричным меховым воротником, прихваченным у талии поясом – образ вроде бы и довольно строгий по силуэту, и расслабленный благодаря этой вольной детали. Далее смутно ожидается большая строгость и чёткость, но всё развивается совсем иначе.
Далее идут длинные платья из рельефного плотного шелка, платья с узнаваемыми орнаментальными принтами; на этот раз они из лент, деталей пейзажа, деталей интерьера; запомнилось платье в люстрах.

Я вот из сказки помню, что бедное привидение всё время рисовало кровавое пятно красками, позаимствованными у новых обитателей замка; ситуация там складывалась очень непростая для привидения — и очень смешная. Ждала ли я чего-то от коллекции в связи с этим? Не знаю, но мне действительно понравилось — и вещи понравились, и интонация: такое впечатление, что общую инспирацию задавало именно привидение, смешное и очень-очень серьёзное; то есть оно про себя думает, что оно серьёзное — а выходит, что на жакетах по одному лацкану, и платье в люстрах.

И да, клатчи — просто сумасшедшие. Давно такой хочу, чтобы размером с портфель, и именно с такой ручкой.

У Стеллы Маккартни Англия совсем другая: ну, во-первых, понятно, что родная, а не через призму заимствования и цитирования (это вовсе не плохо, просто по-другому). Хотя цитирование есть: настойчиво и преувеличенно — иногда это буквальное увеличение в несколько раз — используется пье-де-пуль и клетка «Принц Уэльский».
Жесткость городской среды, о которой говорит Стелла Маккартни, — и агрессивно-визуальные горошки и «собачьи зубы». Но агрессия действительно смягченная, почти не ощущаемая: горошки и клетка увеличены иногда до смешного, иногда до того, что «собачий зуб» превратился в цветочек во всё платье. Линии жакетов такие плавные, что это ещё немного — и тёплый халат.

Для меня самая удивительная вещь в коллекции — комбинезон в клеточку «Принц Уэльский», неуловимо напоминающий, при всей типа строгости, допотопное мужское нижнее бельё.

Получается интересная вещь. Взяли классический элемент — клетку — и стали его надувать; надували, надували, пока не лопнул. Эксперименты с увеличением/уменьшением «зубов» и горошков — выглядят деструктивными, они разрушают прежнее значение и прежние контексты. Но из разрушения, как и положено, проглядывает новое: а можно и так, можно и вот так.

Сбываются прогнозы Линды Граттон: всё больше людей работает из дома, домашняя одежда вместо рабочей и офисной — глобальный тренд. Вот и новая Англия в коллекциях настолько расслабленная, что это как будто уже и не очень Англия.
И так и есть: другой прогноз, давно сбывшийся — глобализация. Национальная одежда, традиционные детали костюма, само понятие традиции — в нашем пост-постмодернистcком мире стали просто мемами, просто инструментами, которыми можно распоряжаться как хочешь.

Фото style.com

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Обычная таблица»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:10.0pt;
font-family:»Times New Roman»;
mso-ansi-language:#0400;
mso-fareast-language:#0400;
mso-bidi-language:#0400;}